Так как всегда вместе жили, учились, а потом служили и работали
Я из поколения «детей войны». Война тяжелым катком прошлась по нашим судьбам. Мы рано познали бедность во всех ее проявлениях. Вкус конфет и яблок мы ощутили уже взрослыми. Мое детство и юность связаны с русскоязычным правобережьем Иртыша в многонациональном Казахстане (ст. Щербакты Павлодарской области). Там в то время каждый восьмой житель был спецпереселенцем. Наши с женой семейные корни на три четверти украинские. Наши дедушки и бабушки в начале прошлого века приехали в Сибирь, на Алтай, в Казахстан по столыпинской реформе. Русских, украинцев, белорусов мы считали одним народом, т.к. всегда вместе жили, учились, а потом служили и работали. Только сейчас по фотографии выпускников средней школы, ориентируясь по фамилиям, я подсчитал, что в нашем классе было 18 украинцев, 10 русских, одна немка и один казах. Каких-то трений на национальной почве не припоминаю. Теперь по нашему поколению больно ударила перестройка со всеми ее последствиями. Большинство из нас поставлено на грань выживания. Мы оказались в разных государствах, границы пролегли по нашим семьям, прошли через наши души.

Моя военная судьба привела меня к концу службы на Украину. Кто служил и работал в отдаленных местах бывшего Союза, тот знает, как нелегко было пристать к постоянному месту жительства. Мы ехали в Винницу, чтобы спокойно дожить остаток своих лет. Живем здесь уже 17-й год. На наших глазах разворачивалась здесь постперестроечная людская драма. Впечатление такое, что Украина искусственно поддерживается в перманентном кризисе – экономическом, политическом, моральном. Экономические трудности усугубляются моральными издержками. Мешает жить и хоть как-то пристойно ощущать себя такое явление как русофобия. Она пользуется молчаливой поддержкой властей на всех уровнях. Тон, естественно, задают столичные русофобы (среди них заметны такие фигуры как Н.Жулинский, Л.Танюк, И.Драч, руководители «руховских» партий. Сейчас большинство из них входит в блок «Наша Украина»). Ну, а если в столице аукнется, то в провинции обязательно откликнется. У нас в Виннице есть свои русофобы, фамилии которых на слуху благодаря публикациям в местной прессе.

Наша житейская практика показывает, что кое-кто из т.н. «справждніх патріотів» и «представників творчої інтелегенції» специализируется на раздувании национальной нетерпимости между русскими и украинцами, сделав это своей профессией. Примечательно, что русофобские публикации чаще появляются в газетах, учредителями и издателями которых являются городские и областные власти, а сами газеты содержатся за счёт соответствующих бюджетов.

Вот некоторые примеры: 20.11.01 г. газета «Подолія» опубликовала объeмную статью «Хохли» і «Кацапи», перепечатанную из «Української газети» за 25.10.01 год. Целью редакции было отнюдь не разъяснение этимологии названных слов, что само по себе было бы интересно. Нет, слова это только повод для того, чтобы показать кацапа (москаля, русского, россиянина) эдаким кровожадным недочеловеком. С XIV столетия и до наших дней. Тем, что «маскалі пожерли українське сало» уже никого не удивишь. Оказывается, те же россияне съели и украинский хлеб, и они же устроили голодомор. Вот откровения из той же статьи «А до яких людських знущань вдавались кацапи й в страшному 1933 році, коли… Червона армія не пускала голодних українських селян в ситу тоді Росію, де просто неба гнили гори звезенного з України зерна».

В местных газетах постоянно насаждается мысль о том, что всe плохое только от России, русских и русского языка, что никогда на протяжении многовекового совместного проживания ничего хорошего между нами не было. Один русофоб пишет про россиян, "… котрі жорстоко полонизували Україну по над три століття". Другой предъявляет претензии русскому языку: «А таки завинила ця мова перед Укрїною і українцями». Увидит иной русофоб несколько русских слов на вывесках и объявлениях и тут же бьeт тревогу – караул, появилась русская скверна, игнорируют «державну мову». Как правило, в таких случаях мы имеем дело с демагогией, а не заботой о строгом выполнении законов. Малейший повод используется для того, чтобы ещe раз потоптаться на нашей общей истории, на русском языке и вытереть о них свои грязные башмаки. И если уж начали говорить о русском языке, каким бы мелочным повод ни был, обязательно последуют многозначительные выводы. Например, что "…останнім часом почав нав’язуватись аж не як не європейський, с коріше колоніально-принизливий стандарт для народу, який тут живе". Нас, русских, в таких публикациях уже не считают и за граждан Украины. Пишут о неких особях, живущих "…серед українського народу, которые "…із зневаги до тубельного населення … неспромогли вивчити мову народу…". А тех, кто ещe и напомнит о своих человеческих правах, зачислят "… до п’ятой колони, вишкаленої ще в Москві". Иногда и этого мало. Могут ещe и навесить ярлык гробовщика нации. «На сьогодні сітуація виглядає так: усі, хто вимогає двумовності в Україні – свідомо, чи несвідомо забивають осикові кілки в домовину нації. Української, маю на увазі, нації», – разъясняет русофоб из газеты «Подолія». Если хорошо пососать палец, то языковую проблему можно вписать в контекст борьбы с мировым терроризмом. «Адже мовна експанія – це тех агресія, той же терроризм», – учит нас «представник творчої інтелегенції» города. Разумеется, речь идeт о русском языке.

Тот неоспоримый факт, что в большинстве регионов Украины сложилось двуязычие (билингвизм), вызывает у русофобов лишь раздражение. Несколько лет назад городская газета «33-канал» опубликовала результаты опроса горожан об их отношении к русскому языку – 48 % отнесли себя к русскоязычным. Кто-то лучше владеет украинским языком, кто-то русским, но общению это никак не мешает. Казалось бы, чего проще-то, что принято народом, что вошло в его душу, что в жизни фактически есть (де-факто), почему бы не закрепить юридически (де-юре)?

Сначала мы надеялись на здравый смысл. Как можно игнорировать русский язык, который является родным более чем для половины граждан Украины? А для некоторых регионов и того больше. Скоро поняли, что призывать к здравому смыслу и логике бесполезно. Потом поверили обещаниям президентов: в 1994 году в своих предвыборных программах и Л.Кучма и его основной соперник Л.Кравчук обещали сделать русский язык вторым государственным. Не сдержали своего обещания и даже не объяснили людям, что им помешало. Определенные надежды у людей появились после принятия Конституции в 1996 году. Хотя русский язык и не признавался вторым языком государства, но давались определённые гарантии на "… вільний розвиток, використання і захист російської мови" (ст. 10, третий и четвeртый разделы, ст. 92. п.4).Эти конституционные положения остались на уровне простых деклараций. Они не нашли отражения в остальных законах, принятых позже. Была надежда на «Европейскую хартию региональных языков», которую Украина подписала, но потом с помощью «справжніх патріотів» заволокитили еe ратификацию.

Сейчас законодательство, регулирующее функционирование языков в Украине, явно отстало от жизни. Русский язык поставлен фактически вне закона в официальной общественной и государственной жизни. Расширение сферы применения украинского языка непременно связывается с вытеснением языка русского. Не мытьeм, так катаньем, где тихой сапой, а где нахрапом и, как правило, вопреки требованиям конституции с помощью подзаконных решений и постановлений идёт такое вытеснение под улюлюканье русофобов. Русофобы избегают публичных дискуссий по проблемам языка. Публикации в прессе носят, как правило, односторонний русофобский характер. Истинные проблемы русского языка в Украине замалчиваются.

Чтобы придать видимость юридической обоснованности «наездам» на русский язык, русофобы часто ссылаются на «Закон про мови», который якобы нарушается. Фактически такого закона нет. В реестре действующих законов есть Закон «Про мови в Українськой РСР» от 22.10.89 года.

Парадоксально, но русофобы пытаются приспособить этот закон советских времeн для борьбы с русским языком в условиях независимой Украины. При этом по вполне понятным причинам никогда не упоминается точное название этого закона, дата его ввода в действие, не приводятся точные формулировки правовых норм, не называются разделы, параграфы, статьи.

Так бесконечно продолжаться не может. Граждане Украины, которым дорог русский язык, начинают осознавать необходимость борьбы за своe право самим говорить и реализовать себя на родном языке и учить на нём своих детей и внуков.

Жариков Николай Григорьевич, ветеран военной службы

источник