История с «переходом ОУН на антинемецкие позиции» — один из ключевых мифов современных апологетов бандеровщины. Он обычно пускается в ход в ответ на обвинения ОУН(Б) в сотрудничестве с нацистскими спецслужбами. «Да, сотрудничали, — хором отвечают в ответ украинские политики и публицисты. – Но сотрудничали недолго. Вскоре после провозглашения 30 июня 1941 г. Во Львове «Украинской державы» во главе с Ярославом Стецко, недовольные немцы арестовали и Стецко, и Бандеру. И отправили их в концлагерь. После этого ОУН(Б) перешла на антинемецкие позиции и стала бороться с оккупантами». В украинской прессе даже называется точная дата ареста Бандеры – 5 июля 1941 года.

Проблема заключается в том, что на самом деле ничего подобного просто не было.

Дело обстояло следующим образом.

30 июня 1941 года вошедшая вслед за немецкими войсками во Львов походная группа ОУН(Б) под руководством Ярослава Стецко провозгласила «возобновление Украинской державы». Расчет оуновцев был предельно прост: несколькими месяцами раньше, во время нападения Германии на Югославии, под германским контролем было создано «независимое государство Хорватия». Почему же теперь нацистам не признать столь же марионеточной «независимой Украины», во главе с лидерами ОУН(Б)?

Бандеровцы уже видели себя у власти и приступили к уничтожению «нежелательных элементов». Сформированная ОУН(Б) украинская милиция вместе с частями айнзатцгруппы «Б» устроили массовые еврейские погромы во Львове и Злочеве. Убиты были тысячи человек; начали разворачиваться также гонения на поляков. В донесение начальника полиции безопасности и СД от 18 августа 1941 года ситуация описывается следующим образом: «Украинская милиция не прекращает разорять, издеваться, убивать… Поляки приравнены к евреям и от них требуют носить повязки на руках. Во многих городах украинская милиция создала такие подразделения, как «Украинская служба безопасности», «Украинское гестапо» и т.п.»

Однако проблема была в том, что никакой «независимой Украины», пусть даже номинально, нацисты создавать не собирались. Украина должна была стать колонией Третьего Рейха. Поэтому и Стецко, и Бандеру немецкие власти задержали и объяснили, что ни о какой «независимой Украине» речь идти не может. Ярослав Стецко, судя по его автобиографии, даже подвергся непродолжительному аресту: его арестовали 9 июля, а 16 июля освободили.

Тут важен факт, недовольство лидерам ОУН(Б) немецкое руководство выразило, а вот в концлагерь сажать не стало. Значимым наказанием стало решение «Абвера» прекратить поддержку ОУН(Б). Об этом Бандере в августе 1941 года сообщил курировавший его сотрудник диверсионного отдела «Абвер-II» Эрвин Штольце. «Когда я на встрече с Бандерой объявил ему о прекращении с ним связи, он очень болезненно реагировал на это, т.к. как считал, что его связь с нами рассматривается как признание его в качестве руководителя националистического движения», — рассказывал он впоследствии. Интересно, что согласно показаниям Штольце, в качестве предлога для разрыва был использован факт присвоения Бандерой крупной суммы полученных от Абвера денег. «Бандера в 1940 г., получив от «Абвера» большую сумму денег для финансирования созданного подполья в целях организации подрывной деятельности, пытался их присвоить и перевёл в один из швейцарских банков, откуда они нами были изъяты…»

Тем не менее, ОУН(Б) продолжала заявлять о поддержке нацистских властей. 1 августа 1941 года Ярослав Стецко призвал украинцев «помогать всюду Немецкой армии разбивать Москву и большевизм». Аналогичный призыв был издан им 6 августа.

Решение Стецко нашло полную поддержку у руководства ОУН(Б) на Западной Украине. В августе краевой проводник ОУН(Б) И. Климов «Легенда» издал инструкцию № 6, в которой, в частности, приказывалось:

«На всех домах, стенах, заборах и т.д. надписи: «Да здравствует Украинская самостийная соборная держава. Да здравствует Ярослав Стецко! Освободить Бандеру! Освободить Стецко! Не хотим, чтобы на Украину возвращались польские и жидовские господа и банкиры! Смерть москаля, полякам, жидам и прочим врагам Украины.

Да здравствует Адольф Гитлер!

Да здравствует Немецкая армия!

Да здравствует наш Ортскомендант!»

Аналогичные материалы появились в контролируемой бандеровцами прессе. «Украинский народ знает, что Организация украинских националистов под руководством Степана Бандеры ведет несгибаемую героическую борьбу за его свободу и независимость, за землю и власть для него, за его свободную, счастливую, государственную жизнь без колхозов и помещиков, без москалей, жидов, поляков, комиссаров и их террора, — говорилось в одном из августовских номеров газеты «Кременецкие вести». – Украинский народ также знает, что освободиться из московско-жидовского ярма помогла ему Немецкая армия. Она громит красных московских захватчиков – и потому ОУН сотрудничает с Немецкой армией и помогает ей и призывает к этому всех украинцев».

Как видим, переходить на «антимецкие позиции» бандеровцы не собирались даже после провала акции с провозглашением «Украинской державы». Однако в Берлине недовольство «группой Бандеры» нарастало. 30 августа в Житомире были убиты двое членов провода мельниковской фракции ОУН – Омельян Сенник и Николай Сциборский. Руководство ОУН(М) немедленно возложила вину за это преступление на ОУН(Б). Бандеровская фракция заявила о своей непричастности к убийству, однако чаша терпения немецких властей оказалась переполнена.

13 сентября глава РСХА Гейдрих подписал директиву об аресте руководства ОУН(Б):

«Члены группы Бандеры с некоторого времени развернули особую активность с целью добиться самостоятельного украинского государства всеми средствами. Они призывали в широко развернутой пропаганде жителей Галиции и украинское население в области операций не только против немецких распоряжений, но также и к устранению своих политических противников.

До сих пор убито свыше 10 членов руководимой Андреем Мельником организации украинских националистов. Среди убитых находятся известные в украинских националистических кругах одни из главных руководителей ОУН – Сенник и Сциборский, которые 30 августа на одной из улиц в Житомире были убиты из пистолетов одним из членов группы Бандеры. Можно предположить, что члены группы Бандеры для осуществления своих политических целей будут совершать другие террористические акты…

Предлагаю следующее:

а) Арестовать всех играющих какую-либо роль в движении Бандеры руководителей по подозрению в содействии убийству представителей движения Мельника. Чтобы обеспечить полный успех провести аресты в пределах государства, в генерал-губернаторстве и в районе операций одновременно, а именно в понедельник 15 сентября 1941 года утром…

б) Закрыть бюро и конторы движения Бандеры и между прочим бюро Украинской службы по вопросам прессы в Берлине по ул. Мекленбургишештрассе, 78, а также Украинское бюро в Вене по Ландштрассе-Гауптштрассе. Произвести тщательный обыск в бюро и квартирах руководителей движения Бандеры, которые будут арестованы».

Репрессии со стороны немецких властей стали для бандеровцев тяжелым ударом, однако надежда на возрождение сотрудничества у них оставалась. В официальных документах ОУН, таких как «Инструкция к проведению в жизнь цельной деятельности ОУН» от сентября 1941 года и обращение краевого провода ОУН(Б) к украинским националистам от ноября 1941 года, нет ни одного антинемецкого лозунга. Более того – 9 декабря ОУН(Б) в меморандуме на имя А. Розенберга вновь предложила нацистам свои услуги. «Большевистская Москва оставила на Украине много тайных агентов, — говорилось в меморандуме. – Они, так же как и присланные позднее, стараются вызвать враждебные настроения к украинскому национальному делу и к Германии. Разоблачение и обезвреживание этих агентом является задачей большой важности. Без подробного знания местности, без связи с местным населением нельзя успешно решить это задачу в краткие сроки… Для решения этих задач необходимо создание сильной службы безопасности, которая привлечет местные и национально-сознательные и безупречные элементы, и будет сотрудничать с соответствующими немецкими структурами. Националисты с радостью примут участие в организации и работы такой службы безопасности».

Однако нацисты сотрудничать с «группой Бандеры» не собирались. Более того: 25 ноября 1941 года айнзатцкомандой «С-5» был отдан приказ о тайных расстрелах бандеровцев: «Все активисты бандеровского движения должны немедленно арестовываться и после тщательного допроса должны быть без шума ликвидированы под видом грабителей».

Действия нацистских властей в буквальном смысле слова вынудили перейти ОУН(Б) на антинемецкие позиции. Однако на деле бороться с оккупантами ОУН(Б) все равно не стремилось. В приуроченном к первой годовщине «провозглашения Украинского государства» обращении ОУН(Б) от 30 июня 1942 года программа действий была сформулирована следующим образом: «Мы не ведем сегодня народ на баррикады, не идем в физический бой с новыми хозяевами Украины [нацистами] за завоевание территории. Нашим первым врагом является все-таки Москва…»

Как видим, за «переход ОУН на антинемецкме позиции» следует благодарить исключительно нацистское руководство. Оно буквально выпихало ОУН(Б) в подполье, не обращая внимания на громкие заверения в преданности.

Впрочем, через несколько лет ОУН(Б) и нацистские спецслужбы снова стали тесно сотрудничать. Но это уже совсем другая история.