У ворот Верхнего города скучающий стражник проверил у него документы и пломбу на ножнах, лениво козырнул и пожелал господину герою хорошо провести время в Столице. Рыцарь шагнул за ворота, и его тут же потащило куда-то бурное течение толпы.
Вообще-то, он всегда старался держаться подальше от больших городов. Многолюдные улицы раздражали его не меньше, чем та глухомань, в которой ему приходилось проводить по долгу службы большую часть времени. Но Столица была местом особым. С ней были связаны самые теплые воспоминания студенческой поры: первая любовь*, первый менестрельский концерт, первый арест в ночь после выпускного за попытку взобраться на статую основателя Империи. Рыцарь любил Столицу.
Течение вынесло его на площадь Примирения** к знаменитой лестнице 101 Оха***. С одной стороны отсюда открывался вид на ощетинившиеся флюгерами кварталы Нижнего города и портовые склады, с другой упирались в небо купола и шпили дворцового комплекса, над которыми кружили грифоны, волоча за собой полотнища с рекламой новых моделей карет, дамской гигиенической ватки и модного напитка «Розовый слон».
У храма бога правосудия Казуса шумела и волновалась толпа, мелькали знамена и транспаранты. Рыцарь протолкался вперед.
— Что происходит? Праздник какой-то? – Спросил он у щуплого студента в гоблинском шлеме поверх университетского берета.
— Вот еще. – Фыркнул студент. – Мы протестуем против засилья клерикализма.
— Да! – Подхватила стоявшая рядом девушка, тряхнув значком «Аису в императорши»**** на весьма значительной груди. – Пришло время отбросить нелепые предрассудки, доставшиеся нам от дремучего прошлого! Наступает новая эра, и нам больше не нужны боги!
Рыцарь с опаской покосился на статую Казуса над вратами храма и отступил на несколько шагов, но небесный огонь не поразил богохульников и земля не поглотила их. Вместо этого откуда-то сбоку выскочили двое низеньких орков в черных балахонах. Они ловко накинули мешок на голову грудастой антиклерикалке, подхватили ее под руки и быстро поволокли по направлению к уродливому одноэтажному зданию, в котором рыцарь с удивлением узнал храм Вековечной Тьмы.
— Стоять! – Завопил рыцарь, пытаясь вытащить из ножен запломбированного Дрокселя. На него зашикали.
— Как вам не стыдно! – Воскликнул студент. – Вы, наверное, расист.
— Но как же… – Растерянно проговорил рыцарь. – Они ведь ее в жертву принесут. В конце концов, вы сами призываете бороться против жреческого засилья.
— Эх, молодой человек. – К ним протиснулась бодрая старушка с флажком «Лиги борьбы за чужие права» в модной шляпке. – Не надо передергивать. Вот это — Она ткнула пальцем в сторону орочьего храма, над которым уже поднялся черный дым жертвенного костра. — Называется выражением национального самосознания. Или вам мало того, что мы их завоевали и поработили? Мало вам маленьких орчат осталось сиротами? Вы хотите лишить их последнего?
Рыцарь опешил.
— Постойте, а как же Великая война? Армии Темного Властелина первыми напали на Империю, захватили северные провинции…
— Ой, бросьте. – Перебила его старушка. – Вы мне еще расскажите сказку про то, как орки убили миллионы авалонцев.
— Ну почему убили? – Смутился рыцарь. – Они их съели.